Жил старик в отдаленной местности
(То ли в Котласе, то ли в Элисте).
Не любил он свинцовые мерзости,
А любил он гламурные прелести.

Но к нему по закону подлости
Приходили одни лишь гадости:
То плюс тридцать зимой по области,
То мороз минус двадцать в августе.

И клялись ему девы в верности,
Но к другим ушли еще в юности...
И тянулись свинцовые мерзости
Без намека на прелесть гламурностей.

Невзирая на все эти трудности
Говорил он, потупясь в скромности:
"Это зряшности, сиюминутности
Это всё переменится вскорости!

Захлебнутся все подлости-вредности,
Неприятности сгинут и сложности,
Получу я сполна по потребности,
Воздавая взамен по возможности".

Но по гадской закономерности
Пёрли только свинцовые мерзости,
А гламурные прелести - без вести
Где-то канули в неизвестности.

Наконец взмолился он: "Господи!
Беспартийный я, без судимости,
И ни в алчности жил, и ни в гордости,
Что ж такие несправедливости?

Почему ты без соразмерности
Шлешь кому-то гламурные прелести,
А меня лишь свинцовые мерзости
Твоей милостью лупят по челюсти?"

И ответил ему Голос Вечности,
Громыхнув пару раз для ясности:
"Это - крайность в пределах погрешности!
То есть глупости всё и частности".
2009